Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
Волверстон ухмыльнулся, оскалив зубы.
-- Вы благородный человек, -- произнес он на скверном, но все же
вразумительном испанском языке. -- Благородный, как все испанцы.
Вы
оскорбляете людей, пользуясь их беспомощностью.
Взбешенный губернатор обозвал его всеми непечатными словами, которые
мгновенно приходят на язык любому испанцу, и еще долго продолжал бы
сквернословить, если бы дон Педро не остановил его, положив руку ему на
плечо.
-- Стоит ли зря тратить порох? -- презрительно сказал он. -- Вы лишь
попусту задерживаете нас в этой зловонной дыре.
Корсары в каком-то изумлении уставились на него. Дон Педро резко
повернулся на каблуках.
-- Идемте, дон Хайме. -- Голос его звучал повелительно. -- Выведите их
отсюда. "Сент-Томас" нас ожидает, и скоро начнется прилив.
Губернатор, казалось, был в нерешительности; затем, выпустив в корсаров
еще один заряд сквернословия, он отдал распоряжение своему адъютанту и пошел
следом за гостем, который уже направлялся к двери. Адъютант отдал приказ
солдатам. Солдаты с бранью принялись поднимать корсаров, подталкивая их
древками пик. Подгоняемые солдатами, корсары, пошатываясь, звеня кандалами и
наручниками, выбрались на свежий воздух и солнечный простор. Оборванные,
грязные, измученные, эти обреченные виселице люди устало побрели через
площадь,
мимо высоких,
чуть колеблемых морским ветром далее