Рафаэль Сабатини

Одиссея Капитана Блада

Волверстон ухмыльнулся, оскалив зубы. -- Вы благородный человек, -- произнес он на скверном, но все же вразумительном испанском языке. -- Благородный, как все испанцы. Вы оскорбляете людей, пользуясь их беспомощностью. Взбешенный губернатор обозвал его всеми непечатными словами, которые мгновенно приходят на язык любому испанцу, и еще долго продолжал бы сквернословить, если бы дон Педро не остановил его, положив руку ему на плечо. -- Стоит ли зря тратить порох? -- презрительно сказал он. -- Вы лишь попусту задерживаете нас в этой зловонной дыре. Корсары в каком-то изумлении уставились на него. Дон Педро резко повернулся на каблуках. -- Идемте, дон Хайме. -- Голос его звучал повелительно. -- Выведите их отсюда. "Сент-Томас" нас ожидает, и скоро начнется прилив. Губернатор, казалось, был в нерешительности; затем, выпустив в корсаров еще один заряд сквернословия, он отдал распоряжение своему адъютанту и пошел следом за гостем, который уже направлялся к двери. Адъютант отдал приказ солдатам. Солдаты с бранью принялись поднимать корсаров, подталкивая их древками пик. Подгоняемые солдатами, корсары, пошатываясь, звеня кандалами и наручниками, выбрались на свежий воздух и солнечный простор. Оборванные, грязные, измученные, эти обреченные виселице люди устало побрели через площадь, мимо высоких, чуть колеблемых морским ветром далее